СЕНА НЕ РЕКА
Сена не река, а сок гранитный,
Выжатый из каменных причалов,
И истекший по щербатым плитам
В праздника заждавшиеся чаны.
Сена не река, а хмель туманный.
Вот уж постарались виноделы -
Люди одинокие и пары,
Выбравшись к мосту в конце недели.
И топтали Набережной грозди,
И с ума сходили от броженья.
Сена не река и, слава богу, -
Выпита до дна без сожаленья.
ТАКАЯ АНГЛИЙСКАЯ МОДА
Английская мода – перчатки и шарф
Без шляпы, но ворот приподнят,
И медленным шагом – как будто жираф
По улицам Лондона ходит.
От паба до паба скучающий взгляд
Вдоль линии кебов и флагов.
От паба до паба – вперед и назад,
И снова от паба до паба.
Откуда в туманных широтах жираф,
Неужто, отбился от стада?
Британскому лорду меня не понять –
Вестминстер страдает подагрой.
Жираф не забыл о звенящих ручьях
И выбритой солнцем саванне,
Но нильский кустарник акаций зачах,
А дождь утонул в океане…
От паба до паба, задев облака,
Походкою чопорной гордой
Жираф соглашается с полу-кивка
Отведать подсоленной корки.
Составить компанию, топнуть ногой
По случаю глупой остроты,
Взглянуть на Биг Бен и, собравшись домой,
Остаться в гостях до субботы.
На вывесках южные краски пестрят –
Предвестники нового года.
От паба до паба скучающий взгляд –
Такая английская мода.
ГОРОД ПИДЖАЧНОГО ТИПА
В тесном городе – совсем не по размеру,
С лацканом затертых площадей,
Я и не живу, и не жалею,
И не значусь в гражданах теперь.
Шит он белой ниткой без гарантий.
Сел от частых стирок до локтей.
Но зачем в истрепанных карманах
Я ношу зерно для сизарей?
Для кого храню фасон немодный
И отдать на ветошь не готов,
И на каждый праздник честный орден
Натираю смятым рукавом?
Вписан он в реестре третьим сортом
И носить его запрещено.
Не послать ли все запреты к черту
Вместе с новой модой заодно?
Не сказать ли очень неприлично
Автору такого ярлыка:
«Вашему слащавому обличью
Так идут заморские рога!»
ПУЛЯ - ДУРА
Пуля – дура она бестолковая,
Ей - что в глиняный бруствер, что в плоть.
Долетит и не скажет ни слова,
Даже, если под сердце войдет.
Даже если в холодном окопе
Окрик «Стой» прокричали шутя,
Даже если в материи тонкой
Там, под сердцем, носили дитя…
ВОРОТ ПОДНЯТ, А ГРУДЬ НАРАСПАШКУ
Ворот поднят, а грудь нараспашку.
Что за мода ходить по дворам,
Непогодой без устали бражничать,
Упиваться дорогою в хлам.
Что за мода – цепляться к акациям,
Доверять им житье и битье,
На ночь глядя на чай набиваться,
Намекая о чаше хмельной.
Что за мода топтать тротуары,
Новый день поднимая на щит, -
Черный зонт, словно флаг на корсаре,
Ветер множится, мачта трещит.
Прохудился в скитаньях бумажник,
Затерялся холодный рассвет.
Ворот поднят, а грудь нараспашку -
Мне ли осенью мелочь жалеть.
КТО ПРИДУМАЛ ЖЕНЩИНУ
Я не господь, но я придумал женщину
Из грешного непарного ребра,
Вложил в ее уста восторги вешние,
Осенние тревоги и ветра.
Позволил быть зимой и вьюжить холодом
В заснеженных эдемовых садах,
И донимать себя извечной болью
От грешного непарного ребра.
БЯЗЬ ГОСТИННИЧНЫХ МНОГОТОЧИЙ
Отразились былые страхи.
На прозябшем ночном окне
Ворот серой мужской рубахи
До глубокого декольте.
В синем взоре немного грусти,
Рыжий локон прикрыл сапфо.
След губной на фужере узком
С недопитым глотком «Клико».
Чей-то сап провожает праздник –
После пира и дела нет.
По стеклу фонари размазаны.
Через пару минут рассвет.
Догорает фитиль восточный.
По гардине гуляет дрожь.
Бязь гостиничных многоточий…
Много точек оставил дождь...
ОТКРОВЕНИЕ НОЯ
Бог выплеснул ведро воды
И бросил тряпку,
Смывая башни и мосты,
Границы, банки,
Притоны, виллы, кабаки -
Все без остатка.
Лишь кое-где материки,
И те как пятна.
Вновь кто-то будет нисходить
От Арарата.
И, видно, будет на мели
Неоднократно.
И винной чаше уделив
Свое вниманье,
Поведает на все лады
Святую правду.
О том, как судно мастерил
И сходни ставил,
Как львы и овцы шли по ним
В ковчег попарно.
О том, как не жалея сил
Весло держали,
Как уходил под воду мир
В мольбах и брани.
Как обновление земли
Вещали громы.
И как непросто быть людьми,
Когда все тонут…
ДОЖИ ДОЖИЛИ ДО ДОЛЬЧИНО
Дожи дожили до Дольчино* -
Дождь дистанцию не сдержал.
Потянуло цветущий тиной,
Обезлюдил морской причал.
Камни, кто бы сказал однажды,
Ослабели до хрипоты.
И вздыхают несносной ржавчиной
Всех приблудных судов винты.
На Канале одни канальи.
В картах меченных чей-то блеф.
Казанова придет едва ли –
От Скьявони туманный шлейф.
Зачехлились сеньоры шторами:
Ют на палубе - не уют.
Дожи дружно бранят барометр
И погоды от моря ждут.
*Учение Дольчино - уравнительная крестьянско-плебейская ересь 14 в.
МЕДНЫЕ ТРУБЫ
Когда полки пройдут печатным шагом
И трижды рявкнут первому лицу,
На площади, уставшей от парадов,
Дробленый камень веником сметут.
Наутро отшумевшие триумфы
Представятся уже вчерашним днем –
И речь высокопарную забудут,
И тех, кто был на царство посажен.
Типичный понедельник выйдет в город,
Опустится в подземный переход,
Отметится на вахте в коридоре,
По полудню горячего хлебнет.
Случайно ли, припомнив воскресенье,
О видимой помпезности вздохнет:
«И в этот раз оркестр сфальшивил медный,
Но «булочкой» накушался народ».
А к вечеру остынут разговоры.
И многие к согласию придут,
Что шоу венценосного актера
Рассчитано на то, что «зритель» - туп…
Не всякое согласие во благо.
Но занавес опущен, гаснет свет.
На бельевых веревках сохнут флаги –
Свидетели обманов и побед.
ДЕВОЧКА ИЗ ДЕРЕВУШКИ СОНГМИ
«Возможно ли счастье, если за него заплачено слезой ребенка?» (Ф.М.Достоевский)
Девочка из деревушки Сонгми
Не понимает, и как ей понять
Тех, кто недавно считался людьми,
Но посчитал, что пора убивать?
Мальчик их Кресово стал «фонарем».
«Аллею героев» недолго вязали.
Колючка на шею и узел бантом,
Чтобы ни слова не папе не маме.
Дети Хатыни боятся уснуть.
Ночь выбивает дрожащие двери,
Черные тени под крышу ползут
И задыхается плачь в колыбельной.
Город, в котором любили рассвет,
Город, в котором о солнце просили,
Город, которого более нет,
Помнит о девочке из Хиросимы…
И в гордом Дамаске ребенок дрожит,
Когда за окном проезжают солдаты,
И в Константиновке детскую жизнь
Не замечают на пьяненьком танке...
А дети героя вьетнамских дорог,
И славного парубка милой Волыни,
Потомка особенно чистых пород -
О том, что случилось, отцов не спросили.
Они беззаботно шалят во дворе,
Карманную мелочь меняют на сладости.
И слушая весь новостийный бред,
Считают, что им это только кажется…
И папы довольны своими детьми.
И пастой зубной натирают медали.
А девочка из деревушки Сонгми
Просит людей с автоматом: «Не надо…»
-
Автор: Константин Коваль
Рекомендуйте хорошее произведение друзьям и следите за новостями в соц. сетях
опубликовано: 13-11-2016, 13:26
